25.02.2015 в 20:24
Пишет Корейский Песец Шу:Конкуренты (КайЛу)
Название: Конкуренты
Автор: Корейский Песец/Шу-кун/Ie-rey
Пейринг/Персонаж: Кай (Ким Чонин)/Лухан (Лу Хань), ОТ12
Рейтинг: R
Жанр: АУ, романс, юмор, экшн
Размер: миди
Коллаж/арт: Areum//Румба Каталана
Размещение: запрещено
Авторские примечания: Нотки и аккорды мозговыноса в наличии; EXO-M - китайский спецотдел, EXO-K - корейский соответственно, Spy-AU
Ссылка на оригинал КФ: ficbook.net/readfic/1530799
Со стены на Лу Ханя пялился какой-то чёрно-белый суровый дядька, заключённый в строгую серебристую рамку. Всем сотрудникам полагалось знать, кто это красуется на портрете, но Хань никак не мог запомнить его имя и то, чем он знаменит. А ведь чем-то точно знаменит, иначе не висел бы на стене в зале для сборов и инструктажа.
На часах ― пять утра, спать охота до смерти, потому что только с задания, и вот, пожалуйста, опять двадцать пять.
Лу Хань привык жить как на вулкане с пятнадцати лет, но иногда всё-таки хотелось сделать перерыв и поваляться с подушкой всю ночь и полдня. Можно даже не с подушкой, а с младшим лейтенантом Хуан Цзытао, чего уж мелочиться. Хотя чёрт его знает, как младший лейтенант смотрит на неуставные отношения в разведывательном отделе ― в общем ― и на гомосексуализм ― в частности.
Инструктор нудно вещал об очередной террористической организации международного толка, ради разнообразия проповедовавшей буддизм в особо агрессивной форме, что малость не вписывалось в привычные рамки. Даже дядька на портрете удивлённо напыжился. Лу Хань поморгал немного, чтобы прояснить зашалившее вдруг зрение, а инструктор продолжил монотонно бубнить на тему срыва грандиозного плана террористов.
― Это он в каком смысле? ― сонно прошептал вопрос на ухо Лу Ханю коллега по отделу ― майор У Фань.
― В банальном. Опять мир спасать и карать нового чёрного властелина.
― Ааа... Всё как обычно, ― кивнул Фань, уронил голову на сложенные на столе руки и опять заснул.
― А? Что? Куда? Когда? ― подорвался проснувшийся от хриплого шёпота Фаня младший лейтенант. Спросонья он выглядел очаровательным до неприличия, так что Лу Хань в мыслях согрешил. Подумал и согрешил ещё пару раз, после чего соизволил ответить:
― В Багдаде всё спокойно. Отбой.
― Угу... ― И Хуан Цзытао последовал примеру Фаня с чистой совестью.
Сюмин, гад такой, даже на миг проснуться не пожелал и дрых себе в уголке, склонившись над папкой с материалами. Со стороны казалось, что он внимательно эти материалы изучает. С лупой и линейкой.
Только Чжан Исин и Чен, сидевшие за первым столом, жадно внимали инструктору. Трудоголики несчастные. Когда они вообще спят? Или не спят вовсе?
― Таким образом, ― нудно продолжал инструктор, ― необходимо получить данные от двойного агента и доставить их в Пекин. Также необходимо получить новый экспериментальный источник энергии и файл с секретными разработками. И, помимо прочего, устранить агента американской разведки.
Лу Хань зевнул и прикрыл рот ладонью. Ну вот, как и следовало ожидать, всё то же самое.
― А конкуренты? ― деловито поинтересовался Чен, для весомости помахав блокнотом с заметками.
― Не предвидятся. Харимао заняты в Японии, а японцы, соответственно, заняты Харимао. Не до нас им. Вылет в Гонконг через три часа. Данные от двойного агента получит Лу Хань в гей-клубе "Голубая устрица".
― А мы займёмся источником, файлом и устранением? ― оживился Исин.
― Нет. Всем этим займётся тоже Лу Хань. Он летит один. Вы отвечаете за связь и информацию.
― Что? ― возмутился тот самый Лу Хань. Подумал ещё раз и притих: не каждый день выпадает шанс сходить в гей-клуб за счёт отдела, то есть, на халяву. Такой редкой удачей надо пользоваться, а не отбиваться от неё всеми четырьмя конечностями.
― Есть сложности? ― насторожился инструктор.
― Ну что вы... Никаких. Просто не думал, что у меня поддержки не будет.
― Незачем. Задание простое. Вам всего лишь нужно всё довезти до Пекина, но не как в прошлый раз.
― Я довёз в прошлый раз, ― обиделся Хань. ― Не возводите напраслину.
― Вы перепутали рейсы и угнали самолёт, следующий в Стамбул, чтобы долететь до Пекина без задержек. Это, между прочим, привлекло к вам ненужное внимание.
― Глупости! Зато теперь для террористов я свой. Плюс в работе, ― привычно выкрутился Лу Хань. ― Так мне можно бежать в арсенал и за выделенными средствами?
― Только расходуйте экономно и не теряйте чеки.
― Турист, прилежно собирающий чеки, вызовет волну ненужных подозрений.
Инструктор поморщился, словно от зубной боли. И Хань тут же расплылся в широкой улыбке. Он прекрасно знал, что давно и прочно обосновался у руководства в районе печёнки: вроде зудит и бесит неимоверно, но вырвать и выбросить никак ― своё, родное и полезное.
― Чен, подберёте оружие. Чжан, закажете номер в отеле. И подготовьте материалы на американского агента.
― "Жучок" выдавать? ― педантично уточнил Исин.
― Мне его устранить надо, а не следить за каждым его шагом, ― проворчал Хань и бесцеремонно пихнул Фаня локтем в бок, тот шарахнулся в сторону спросонья и по инерции впилился головой в Цзытао, Цзытао в свою очередь от неожиданности взбрыкнул ногами и попал по ножке стула, на котором в уголке пристроился Сюмин, совершенно не ожидавший землетрясения в миниатюре. Хань довольно мурлыкнул себе под нос строчку из какой-то популярной песенки: одним движением и с минимумом усилий разбудил всю дрыхнувшую без задних ног троицу, да ещё и вовремя ― настоящий профи.
― Хуан, соберёте карты хранилища. У, позаботьтесь об оснащении. Сюмин... Сходите позавтракать, что ли.
― А можно? ― просиял тот, мигом стряхнув с себя сонливость.
― Нет, нельзя. Обеспечьте контакты и связь.
― Ну вот... ― разочарованно поник Сюмин.
― Опять Лу Ханю всё веселье, ― тоскливо протянул Цзытао.
― Смотри на вещи иначе, ― мудро посоветовал ему Фань. ― Мы будем в курсе всего веселья, зато по шее не получим, если вдруг что.
― А учитывая, что у Лу Ханя постоянно случается "если вдруг что", то нам крупно повезло, ― добавил Исин.
― Пошлём Цзытао за попкорном? ― воодушевился Сюмин.
― Плохая идея, ― отмечая что-то в блокноте, встрял Чен. ― Эта саранча сожрёт весь попкорн спустя пять минут после закупки.
― Я не саранча, ― немедленно обиделся Цзытао.
― Хорошо. Будешь пандой. Которая любые продукты считает бамбуком, поэтому тут же пожирает их.
― Отстаньте от ребёнка, у него растущий организм, ― заслонил младшего лейтенанта широким плечом Фань.
― Это мы с Сюмином нуждаемся в росте, ― назидательно погрозил ему карандашом Чен, ― как самые маленькие. Лу Ханя и Исина тоже можно подкармливать ― иногда, а вот вы, два слона...
Цзытао, стремительно мутировавший из саранчи в панду, затем из панды в ребёнка и из ребёнка в слона, уже потерял нить рассуждений Чена и просто ошарашенно моргал, чуя пятой точкой, что вкусное так легко ему не обломится.
― Кстати, а почему именно я? ― спохватившись, задал вопрос инструктору Хань.
Здравый вопрос, потому что задачи по ликвидации обычно доставались как раз Цзытао. Лу Ханю же поручали добычу информации: он мог войти куда угодно, с вдохновением нести любую пургу, получая в процессе сведения ― даже самые секретные, и мог выйти откуда угодно живым и иногда без погони на хвосте.
― Потому что работа с информацией. Устранение агента ― вспомогательная задача. Собирайтесь.
Спустя три часа Хань торчал в самолёте и смаковал шампанское. В кресле у окна спал какой-то парень. Он спал уже тогда, когда Хань только оказался в салоне. Раскрытая газета на голове, джинсовая куртка расстёгнута, длинные ноги в замшевых брюках вольно вытянуты. На смуглом предплечье красовался немного нелепый тёмный браслет. Поначалу Хань не стал уделять внимания соседу, но через час живо заинтересовался ногами. Ноги были потрясающими во всех отношениях: мало того, что длинные, так ещё и тренированные, красивые. Левое колено смотрелось особенно привлекательно. Наверное, потому что Хань при желании легко мог бы к нему прикоснуться. И прикоснуться хотелось невыносимо. В конце концов, он всегда питал слабость к красивым людям.
Хань допил шампанское и отвернулся от соседа, строго приказав себе думать о родине. Красивых людей в мире не два, не пять и не десять, а родина всего одна.
Исин снял ему номер в отеле "Мэрриот", что занимал верхние этажи торгового центра "Пацифик Плэйс". Метро рядом, есть бассейн. В номере Хань полюбовался из окна чудным видом на гавань Виктория и прибрежные горы. Зашёл в ванную и присвистнул, оценив мраморную отделку и зеркальные стены. Вместо ванны там оказался практически второй бассейн.
― Я на месте, ― доложил он Исину, когда собрал передатчик и активировал связь.
― Отлично. Так, от отеля до Выставочного центра Гонконга полтора километра. Там экспериментальный образец. Файл с данными в двести пятой ячейке Британского банка. Файл с ключом ― у двойного агента, получишь в гей-клубе.
― Придержи коней. Ключ от ячейки?
― Разбежался. Откуда у нас ключ? Файл ведь не наш.
― И как мне его взять?
― Как-нибудь.
Хань плюхнулся на огромную кровать и обречённо вздохнул. В переводе с исиновского на нормальный человеческий это означало "укради".
― Ты Библию в детстве читал?
― Нет. Я буддист.
― Правда? ― восхитился Хань. ― Так вот, ты в курсе, что путь к нирване...
― Не заливай, ладно? Ты не небесные врата охраняешь, а работаешь на отдел. Так, встреча с агентом в "Голубой устрице" через десять часов. Отдохни и ступай туда свежим и бодрым. И не накосячь.
― Я никогда не кося...
― Токио, три года назад.
― Подумаешь, досадная случайность с таймером.
― Филиппины, два года назад.
― Местная разведка паршиво сработала.
― Сингапур, год назад.
― Чёртовы Харимао! Да весь отдел тогда облажался.
― Бомбей, месяц назад.
― Если б я не угнал тот самолёт, не успел бы вовремя в Пекин ― и всё пропало бы.
― Хань, побойся Бога. Ты бессовестно проспал свой рейс.
― А я предлагал меня уволить к чертям.
Исин вздохнул и попросил:
― Просто сделай всё как следует. До связи.
Ну да, они оба знали, что их команда ― лучшая. И на обучение каждого из шестёрки ушли огромные средства и уйма времени, поэтому за проваленное задание по голове не погладят, но и из отдела без веской причины не выпнут.
Ладно, отдохнуть действительно стоило, ведь предстоял визит в гей-клуб, а визиты в такие места Хань любил. Особенно, если они были продуктивными как в плане выполнения задания, так и в плане получения удовольствия.
Чанёль погрыз кончик карандаша, полюбовался на пальцы закинутых на спинку дивана ног, даже пошевелил этими самыми пальцами, но не помогло. Запрокинув голову, он уставился на Бэкхёна. Тот думал думу над подробной картой восточного полушария. Думал красиво, то есть, смотреть на него оказалось чертовски приятно.
― Ну и? ― скосив на Чанёля глаза и выразительно поиграв бровями, вопросил Бэкхён.
― Что?
― Ничего. Что ты от меня хочешь?
― Фрукт, вызывающий эротические ассоциации.
Теперь в тишине они вместе думали думу, но уже позабыв о карте восточного полушария.
― Банан, ― уверенно сказал Бэкхён и вновь уделил своё драгоценное внимание карте. А зря.
Чанёль тонко улыбнулся и добавил проникновенным голосом:
― Шесть букв.
Теперь карандаш грызли оба. Точнее, каждый грыз свой карандаш.
В кабинет ввалился Чунмён.
― Чем это вы тут...
― О! Слушай, ты знаешь фрукт, вызывающий эротические ассоциации? ― влепил в лоб майору внезапным вопросом Бэкхён.
― Э... ― Чунмён задумался, слегка покраснел и выдал: ― Клубника.
Чанёль не потрудился скрыть злорадство и громко объявил:
― Шесть букв.
― То есть, банан тоже... ― пробормотал Чунмён, покраснев сильнее. ― Можно остальных спросить. Сейчас.
Он вылетел пулей из кабинета, сбегал, видимо, к другим ребятам из специального подразделения и вернулся, гордо сообщив:
― Яблоко.
Чанёль зажмурился с довольным видом, словно кот, играющий с мышкой.
― Нет буквы "я".
― Твою за ногу! ― Бэкхён решительно отодвинул карту восточного полушария в сторону. ― Где ты эти кроссворды берёшь?
― Вот именно! ― присоединился к нему возмущённый до глубины души Чунмён ― за яблоко было обидно, ведь шесть букв. ― Что за кроссворды для извращенцев?
― Хватит оправдываться ― это выглядит жалко. Лучше скажите начальству, что пора проверить нам всем IQ. Харимао отупели от сытой жизни ― не в силах разгадать несчастный фрукт из шести букв, вызывающий неприличные ассоциации. ― Чанёль снова пошевелил пальцами на ногах и вспомнил кое-что. ― А где Чонин?
― На задании, а что?
― Это он мне кроссворд этот подсунул. Надо у него спросить. Вдруг он знает.
― Может, и знает, ― загадочно пробормотал Бэкхён, вернувшись к карте, ― но не факт, что скажет. Лучше подумай, куда эти японцы могли засунуть двадцать единиц товара так, что мы до сих пор найти не можем.
Чанёль закрыл глаза и грустно сообщил мирозданию:
― Хочу к Чонину. На задание. В задницу этих японцев. Но что ж это за фрукт такой, а? Может, это... как его... фейхоа?
― Или папайя какая-нибудь... Как раз шесть букв.
― Господи, откуда вы такие страшные слова знаете? ― возмутился Бэкхён, плюнув на двадцать единиц товара и потянувшись за кроссвордом. ― Не подходит всё равно.
Спустя час неприличный фрукт занял умы всех сотрудников подразделения, окончательно застопорив операцию по перехвату партии экспериментального оружия из двадцати единиц. Пришлось связаться с другими подразделениями и поинтересоваться их версиями. Впрочем, японцев эта напасть стороной не обошла: при прослушке они озадачились новым необычным фруктовым кодом корейцев, упорно не поддававшимся дешифровке.
Лу Хань сразу узнал двойного агента, едва оказался внутри гей-клуба "Голубая устрица". Тот сидел за столиком в углу и нервно комкал в руках салфетку. Или не профессионал, или ему славно намазали скипидаром под хвостом.
Завидев Ханя, агент торопливо стянул с пальца перстень, прикрыл салфеткой и галопом поскакал к выходу, сделав вид, что никого в клубе он знать не знает.
Хань сел за стол, взял перстень и надел на палец левой руки. Скорее всего, носитель спрятан в камне, и там все ключи и пароли, чтобы получить доступ к информации. Правда, файл с информацией всё ещё в Британском банке, и надо придумать, как его взять оттуда.
Скоро официант принёс заказ и расставил на столе тарелки, чашки, вазочки. Хань радостно накинулся на еду, благо, что на сегодня планов никаких больше не было. Он не забывал осматриваться вокруг, надеясь провести вечер продуктивно.
Заинтересовался ногами одного из посетителей клуба, тот сидел немного в стороне и спиной к Ханю, так что рассмотреть лицо пока не удалось, зато ноги ни в чём не уступали ногам парня из самолёта. Хань поздравил себя со званием фетишиста. Или же дело в том, что у него давно никого не было? Грешные помыслы в отношении младшего лейтенанта не в счёт, ведь дальше помыслов он не заходил.
― Я хрупкий и нежный, ― пробормотал Хань. ― Мне срочно нужны любовь, ласка и жаркие объятия.
Из зеркала на стене на него смотрел улыбчивый и довольный жизнью тип, который совершенно точно нуждался в порке, а не в ласке, любви и жарких объятиях. Без зазрений совести Хань списал это на оптический обман и мысленно покусился на обладателя красивых и длинных ног.
Итак, дано: слегка волнистые тёмные волосы, гибкая шея, широкие плечи, узкие бёдра и умопомрачительные ноги. Чёрт его знает, что с лицом, но парень с таким телом просто не имел права не быть хотя бы просто симпатичным. Судя по тому, как неспокойно он сидел на стуле, привык к движению, а значит, выносливый. К слову, сидел ещё и так, чтобы в любой момент можно было легко вскочить на ноги.
Хань налил в бокал ещё шампанского и принялся откровенно пожирать обладателя длинных ног взглядом. После третьего бокала длинноногому парню было присвоено почётное звание "обладателя самых лучших в мире ног". Вдоволь утолив эстетические потребности посредством наблюдения, Хань пришёл к выводу, что пора бы сообразить, как наладить контакт с "мистером Офигенные Ноги". Мужчины, конечно, любят глазами, но "потрогать руками" делу нисколько не мешает. И Хань уже созрел для этого ― потрогать хотелось невыносимо. Аппетит подстёгивало и то обстоятельство, что весь вечер и ночь, и даже утро, он был совершенно свободен и не обременён заданиями. К тому же, длинноногий парень выглядел обычным туристом, смахивающим на филиппинца. Разве только рост не вписывался ― больно высокий для южанина, но мало ли, и такое бывает.
Пока Лу Хань в муках наполнял бокал четвёртой порцией шампанского, объект его пристального интереса поднялся со стула, прогулялся к бару и что-то там заказал. Бармен завозился с напитками, а парень неторопливо развернулся, облокотившись на стойку.
У Ханя перехватило дыхание. Просто симпатичный? Ну нет. Даже слово "красивый" не передавало суть. Он не знал, как охарактеризовать этого парня словами, не получалось. Или не хватало словарного запаса. Смуглое лицо казалось плодом труда скульптора: выразительные чёткие линии, жёсткие, без каких-либо намёков или мягких переходов, а в целом всё это выглядело невероятно привлекательным настолько, что невозможно было глаза отвести. Вот он и не отводил, в результате чего шампанское благополучно наполнило бокал, переполнило и хлынуло ему на брюки. Тихо ругаясь сквозь зубы, он торопливо поставил бутылку и бокал на стол, выдернул из стаканчика ворох салфеток и прижал к влажному пятну на тёмно-серой ткани, а когда вновь поискал взглядом длинноногого красавца, забыл, как дышать, потому что тот шагал от бара прямиком к нему. И смотрел тоже на Ханя, а не куда-то ещё. Тёмные глаза ярко блестели и казались горячими.
Он шёл через зал, а Хань откровенно любовался им, каждым движением. Пока любовался, бесстыже грешил в воображении от "раздеть" до "попробовать поцеловать", но дальше зайти не получалось. Хань просто не мог этого представить, хотя никогда на воображение не жаловался.
Когда парень остановился у столика, Хань беспомощно процитировал в мыслях избитую фразу: "Я влюбился". Ни на что другое его просто не хватило.
― Можно присесть? ― Низкий и чуть глуховатый голос безжалостно добил Ханя, заставив ментально взвыть "Я влюбился ещё раз!" И он неловко повёл рукой, попытавшись изобразить приглашающий жест. Заодно едва не снёс со стола бокал, но подхватил в последний миг, впрочем, его брюки это не спасло ― шампанское выплеснулось-таки.
Невозможно красивый парень невозмутимо сел напротив и улыбнулся спустя минуту. Если раньше Хань слабо представлял, что такое оружие массового поражения...
― Какого рода у вас интерес ко мне?
― Э?
― Вы так пристально смотрели на меня последние полчаса, что я решил подойти к вам сам. Всё равно я приезжий, никого здесь не знаю, а вы так смотрели, что... Так какого рода у вас интерес?
― Уголовного, ― брякнул Хань, не подумав предварительно головой.
― Хотите арестовать?
― Нет... то есть... Я не уверен, что вы смотритесь в рамках уголовного кодекса.
― Простите?
К столику подошёл официант и поставил перед собеседником Ханя чашку чёрного кофе, после чего удалился, дабы не мешать им.
Хань так и не придумал, как объяснить этому высокому красавцу необходимость существования статьи, запрещающей расхаживать на людях с такой внешностью без паранджи, поэтому он решил сменить тему.
― Ваше имя...
― Кай. А тебя как зовут?
Тут у Ханя случился ступор: называть имя, указанное в поддельных документах, он точно не желал, называть настоящее ― опасно и не по инструкции. С другой стороны, Кай сам назвал только имя, без фамилии и прочих атрибутов, так что...
― Хань.
Кай негромко повторил его имя. Звучало больше как "Хан", но очень мило ― он испытал непреодолимое желание превратиться в горку желе и растечься по полу как от этого низкого голоса, ласкающего его слух, так и от произношения его имени. Потом Хань уточнил про Филиппины, а Кай не стал ему возражать, лишь упомянул вскользь, что филиппинец он только наполовину. Заодно Хань решил выяснить, что это Кай забыл в гей-клубе. Получилось довольно прямолинейно, но Кай не смутился.
― Ты гей?
― Нет.
― А чего тут крутишься?
Оказалось, бисексуал, поэтому шансы хорошо провести ночь... Ну, понятно. Впрочем, этот вопрос тут же перестал волновать Ханя: с Каем он был согласен на всё, лишь бы тот не удрал от него с воплями ужаса. Удирать Кай явно не собирался, так что Хань расслабился. А зря.
Кай поднялся и протянул ему руку с изысканным полупоклоном. Он вытаращил глаза и с недоумением уставился на раскрытую ладонь.
― Потанцуем?
Хань моргнул, покосился на танцующие однополые парочки в зале и сглотнул. Гей-клуб он посещал далеко не впервые, но ещё никогда ни с кем не танцевал. Ему такое даже в голову не приходило.
― Боишься? ― сверкнул улыбкой Кай.
― Ещё чего!
Хань полез из-за стола, шагнул к Каю и бесцеремонно возложил руки на его задницу.
― Что дальше?
Дальше случилось дивное ― на высоких скулах Кая проступил робкий румянец смущения. И это произвело странное впечатление на Ханя: пересохли губы, сердце заколотилось, ладони взмокли, а кровь в жилах как будто вскипела.
Кай осторожно передвинул его руки повыше.
― Так будет удобнее.
― Не уверен, ― честно признался Хань, уставившись сначала на твёрдый подбородок, потом ― на губы Кая. ― Я вообще не уверен, что смогу танцевать. Не сочти меня извращенцем, но я снимаю номер в отеле тут рядом... Там изумительная кровать, то есть, вид из окна... Ещё есть огромная ва... в смысле, телевизор, музыка, бар... Всю ночь я совершенно свободен, мы могли бы поболтать, кино посмотреть, даже попробовать потанцевать под одеялом. То есть...
― Я знаю, что китайцы называют "беседой под одеялом".
― Вот чёрт... ― Хань вздохнул, убрал руки с пояса Кая и сделал крошечный шаг назад. ― Если честно, я хочу затащить тебя в постель и не выпускать оттуда до утра, но не уверен, что ты хочешь того же. Обычно я никого насильно в постель не тащу, поэтому... поэтому... Чёрт, как объяснить-то?
― Ну, я думал примерно о том же. Только в постель затаскивать собирался я. Тебя.
― Влюбился? ― хмыкнул Хань. Кай смущённо пожал плечами, очаровательно покраснев при этом, так что пришлось срочно подумать об оплате по счёту, пока Хань вообще не разучился дышать и был в состоянии хоть как-то воспринимать реальность.
К поцелуям они перешли ещё в лифте, когда кабину покинула на пятом этаже старушка с пенсне, подозрительно косившаяся на них всю дорогу. Кай прижал Ханя к зеркальной стене, запустил пальцы в волосы на затылке и поймал нижнюю губу, осторожно сжал зубами и слегка потянул. Ладони Ханя блуждали по его груди, ощущая жар тела даже через ткань футболки, а заодно и дрожь нетерпения. Горячий во всех смыслах слова. Кажется, Ханя ещё никогда не хотели настолько сильно.
С музыкальной трелью створки разошлись на нужном этаже, но они этого не заметили. Хань только через пару минут спохватился, когда Кай на миг оставил его губы в покое, чтобы сделать вдох. Заодно Хань заметил и расстёгнутые брюки, но не смог вспомнить, когда это Кай умудрился добраться до ремня и молнии. Расстояние от лифта до двери номера они преодолели в рекордные сроки, ввалились внутрь и вернулись к поцелую ещё до того, как захлопнулась дверь. Спиной Хань приложился к стене, ухватился за шею Кая и заставил наклонить голову, чтобы удобнее было дотянуться до его губ, на которых остался сладко-горький привкус кофе. Кай забрался ладонями под одежду и жадно огладил бока Ханя, повёл выше, сминая ткань, задирая, а после и вовсе стянул то, что ему мешало. Брюки ещё каким-то чудом держались на Хане. Потом они опять целовались, потерявшись в пространстве, и спиной Хань толкнул дверь. Оказалось, дверь в ванную. Удобно. Одной рукой Хань пытался повернуть вентиль и пустить воду, а второй цеплялся за плечо Кая. Через минуту оставил вентиль в покое и взялся за одежду всерьёз, потому что она уже невыносимо раздражала.
Ещё в клубе он мысленно раздевал Кая, но сделать это наяву было намного слаще.
― Шоколадное... мороженое...
― Что?
Хань махнул рукой и потянулся к влажно блестевшим губам собственными. Объяснять Каю, что он весь такой смуглый и похож на шоколадное мороженое, лишнее. Всё равно ведь не поймёт. Хань нашарил пушистый халат, сдёрнул с вешалки и уронил на пол. После на халат уронили уже его самого, придавив тяжестью горячего тела. Хань тронул пальцами высокие скулы, легонько провёл по щекам, подбородку, изучая лицо Кая на ощупь, словно слепой.
― Ну и чего ты ждёшь? Официального разрешения, заверенного моей подписью?
Кай тихо послал его куда подальше и принялся мучить дальше, обжигая жадными поцелуями шею. Интересно, и что он там нашёл? Шея как шея. Не то чтобы Хань совсем не любил всякие нежности, но всё же предпочитал переходить к главному поскорее. Судя по всему, тут они с Каем явно расходились во мнениях. И не только во мнениях. Раньше Ханя никогда не заводили подобные штуки, а тут он едва не сорвался, когда Кай прихватил легонько зубами кожу на груди и бросил быстрый взгляд искоса. Чёрт его знает, что произвело большее впечатление: слабый укус или жаркий взгляд, но Хань едва не подавился стоном.
― Эй... я не... твоя девушка. Хватит уже...
― А жаль.
Возмутиться Хань просто не успел ― его губам нашли лучшее применение. И Кай не собирался на этом останавливаться, поэтому пришлось принять меры, чтобы получить то, что Хань, собственно, хотел получить сразу. Он прижал ладони к широкой груди, медленно повёл вниз, добрался до напряжённых мышц живота, затем ухватился за бёдра и потянул к себе, дразняще потёрся. Это было легко ― заставить Кая потерять голову. Хань считал, что жил всё это время как на вулкане, но он просто не знал значения этого слова. Вулкан ― это запертая в человеческой оболочке страсть, которая вдруг вырвалась наружу. Если бы Хань сам не хотел этого, то вполне мог бы счесть, что его изнасиловали, потому что страсть по имени Кай оказалась совершенно неуправляемой. Пришлось пересмотреть свой взгляд на прелюдию. Немножко. Совсем чуть-чуть.
Зато нашёлся и плюс: Кая совершенно не раздражало желание Ханя командовать. Честно говоря, он просто не обращал на это внимания и поступал по-своему, но и не делал попыток осадить Ханя, как все прочие. И в постели не возражал, когда Хань устроил его голову у себя на груди и принялся перебирать влажные волосы.
На рассвете следов на коже Ханя прибавилось, зато секс был очень нежным и томным. Сногсшибательный контраст по сравнению с первым разом.
Через пару часов Хань молча пил кофе и наблюдал за сборами Кая. И не знал, как быть дальше. Этой ночью он собирался заполучить экспериментальный образец, поэтому и думать не стоило о продолжении, но хотелось. На следующий день планировалось устранение агента, потом визит в Британский банк. Ещё один день ― и назад, в Пекин. На Кая просто не оставалось времени.
Кай налил себе кофе, помолчал, разглядывая напиток в чашке, потом негромко предположил:
― Ты, наверное, будешь очень занят.
― Почему ты так решил?
― У тебя вид такой, словно ты не знаешь, как сообщить мне эту скорбную новость.
― А...
― Можем встретиться вечером, выпить по чашке кофе.
Какая малость... После того, что у них было, встреча ради чашки кофе ― это... Это как хлопок в ладоши после ядерного взрыва. Или как минералка после абсента. Но даже на это Хань с радостью согласился.
В камеру, где хранился образец, он забирался через крышу. Самый разумный вариант, потому что пол, например, был утыкан датчиками движения и датчиками, реагирующими на изменение давления.
Разобравшись с замком на люке, Хань пробрался внутрь, зацепил крюк и стал осторожно спускаться на тросе, постоянно проверяя расстояние, датчики и камеры слежения. Передавать привет службе охраны он не собирался ― жирно будет, позировать ― тоже. Поскольку он хотел быстро забрать образец и сделать ноги, то просто "слепил" камеры вспышками лазерного фонарика.
Добравшись до цели, Хань беззвучно выругался. На подставке красовался булыжник из местного парка. Кто-то спёр образец и придавил датчик булыжником. Хуже всего, что Хань понятия не имел, кто именно мог это сделать.
Террористическая организация, разработавшая образец, имела влияние в Китае, Японии и Корее. Но японцы в полной заднице с тайным заказом партии оружия и попытками скрыть эту партию от корейцев. И Харимао сейчас в Японии. Американцы в курсе, но у них нет возможности действовать столь радикально. Так кто же тогда?
Хань поспешно убрался из хранилища и помчался в отель, сразу же доложил Исину, что с образцом ничего не вышло.
― Упустил?
― Да какое там! Ты же сказал, что в Гонконге нет других агентов! Это вот так вот нет, да?
― Но нет же, правда.
― А ты проверь.
― Уже.
― Ещё раз проверь! Файл доставать? И агент от американцев как?
― Всё в силе. Я проверю ещё раз... В общем, пока об образце не думай, занимайся остальным.
Хань сердито завершил сеанс связи, покрутил на пальце перстень с ключами и вздохнул.
В дверь громко постучали.
Он прихватил пистолет, снял с предохранителя и бесшумно подкрался к двери, выждал с минуту и тихо спросил:
― Кто это?
Тут же сместился в сторону и опустился на корточки. Если пальнут на голос, то промажут.
― Спишь? Или не спишь?
Этот низкий голос Хань просто не мог не узнать. Он торопливо сунул пистолет в ботинок и открыл дверь, сразу угодив в крепкие объятия. В перерывах между поцелуями узнал, что Кай решил заглянуть и попытать счастья. Если бы Хань не ответил, ушёл бы, а так...
...поспать Ханю было не суждено.
Утром он неохотно выбрался из-под одеяла, торопливо оделся, потом несколько минут сидел на краю кровати и разглядывал спящего Кая. Самый странный парень из всех, с кем он встречался. Даже слово "встречался" звучало неуместно, потому что с Каем он в основном спал. Хотя спал даже меньше, чем занимался сексом. И разговаривали они ещё меньше, чем спали. Зато никакого напряжения в отношениях ― если это вообще тянуло на отношения. Стоило им увидеть друг друга ― и они оказывались в горизонтальном положении. Хотя вертикальное не особо мешало, как показала практика этой ночью.
Мистическое притяжение ― такой диагноз поставил им обоим Хань, прикоснулся губами к виску Кая и заметался в сборах. Еле нашёл пистолет ― далеко не сразу вспомнил, что сунул его в ботинок. Потом с трудом стянул с пальца перстень с ключами и спрятал в ящике стола. Надевать его на дело не стоило.
Уходил он бесшумно, чтобы не разбудить Кая. В кафе на первом этаже отеля выпил кофе, сверился с картой и поймал такси, чтобы добраться до американского посольства. Сегодня объект планировал визит к атташе и обязан был появиться в посольстве в первой половине дня. После ночного провала Хань не имел права облажаться.
Согласно данным разведки, объект собирался сотрудничать с террористами с высочайшего дозволения правительства своей страны. И это сотрудничество грозило крупными неприятностями Китаю. Впрочем, с американцами всегда отношения были напряжёнными, поэтому полагать, будто те преисполнились благодати и решили блюсти интересы Китая, глупо. А вот нагадить втихаря ― это всегда пожалуйста.
Хань полчаса провёл на скамейке напротив посольства, пока не получил сообщение от Исина, что цель уже внутри. Он зашёл в посольство, наплёл обычную историю об утерянных документах, получил консультацию и доступ к лифту. В лифте он спустился на подземную стоянку посольства, где нашёл заранее оставленный автомобиль и пропуск для выезда, после чего побеспокоился о глушителе для пистолета и перебрался к лифту.
Он терпеливо ждал, сжимая пистолет внутри сумки. Стрелял прямо через сумку, дважды в голову, после избавился и от пистолета, и от перчаток, и от сумки. Не его профиль, но он не волновался. Прежде всего, Хань был солдатом, а уже потом всем остальным.
Он вернулся в отель и с сожалением обнаружил, что Кай ушёл. Аккуратно расправленное одеяло, вымытая чашка у кофеварки, халат на вешалке в ванной ― везде порядок и ни следа Кая. Хань достал из ящика стола перстень, привычно надел на палец и сверился с графиком, но отправиться в банк не успел ― позвонил Исин.
― Отбой на сегодня. Меняем план. Завтра тебе пришлют ключ, но без пароля к ячейке тебя не пустят, придётся проникнуть в банк ночью и открыть ячейку ключом. Заберёшь файл ― возвращайся сразу.
― Что с агентами других служб? Выяснил что-нибудь?
― Ничего. Японцы и корейцы страдают какой-то ерундой. Совсем сдурели, не иначе. На канале связи одни фрукты ― и все не подходят. Может, японцы закодировали место доставки партии оружия под какой-то фрукт, а теперь вместе с корейцами устроили угадайку...
― Ты что несёшь? ― опешил Хань.
― Чушь, сам знаю. Но больше никакое правдоподобное объяснение мне в голову не приходит, извини. Кстати, разве малина ― это фрукт?
― Малина ― это ягода, а ягода ― это, в принципе, фрукт, ― подумав, ответил Хань.
― Погоди, то есть, помидор ― тоже фрукт?
― Именно.
― Так овощ же...
― Сам ты овощ! Арбуз тоже ягода, но фрукт. Яблоко ― ягода, но фрукт. Помидор ― ягода, и тоже фрукт.
― Что-то в твоём логическом построении меня смущает...
― А слива и абрикос?
Исин задумался так, что отключил связь, а Хань загрустил ещё сильнее, потому что день у него теперь был свободен, а вот Кая не было.
В дверь знакомо постучали. Хань даже спрашивать не стал, открыл сразу и уставился на Кая, вооружённого корзинкой фруктов.
― И ты, Брут...
― Что?
― Нет, ничего. ― Хань просто сгрёб пятернёй футболку на груди Кая и дёрнул к себе, чтобы впиться жадным поцелуем в горячие губы. И плевать на горничную, уставившуюся на них с раскрытым ртом и выронившую из рук ворох постельного белья из соседнего номера. Сама виновата, нечего пялиться куда попало. А то ещё попадёт. И он бесцеремонно забрался ладонью под футболку Кая, но на самом интересном закрыл дверь ногой. Пускай теперь мучается и представляет, чем они тут занимаются. Зажмурившись, он улыбнулся и тихо застонал, когда Кай избавился от корзинки и с силой прижал его к себе.
Специальный агент Лу Хань с бесстыдным удовольствием признал себя самым распутным агентом всех времён и народов.
Кай не возражал. Умница.
В банк Хань проник ночью. Всё прошло гладко. Ячейку он нашёл в обычном хранилище, вставил ключ, повернул и открыл дверцу сейфа. Внутри было пусто.
Он с усилием удержался от желания пнуть что-нибудь или сломать.
Какого чёрта?
Поправив маску на лице, осмотрелся, отметил работающие камеры и помчался в контрольный пункт, чтобы просмотреть записи. Нужда в этом сразу же отпала, потому что на первом же экране Хань увидел типа в такой же маске, как у него самого. Тип двигался вверх, на крышу. Сложить два и два Хань мог и в уме, особых усилий для этого не требовалось. Агент из схожего отдела, скорее всего, из другой страны. Вероятно, у него аналогичное задание. Пришёл, забрал файл и собирался уйти с крыши. Вертолёт? Похоже.
Хань освежил в памяти план здания и двинулся иным путём, чтобы успеть перехватить конкурента, отобрать файл и, желательно, набить морду до того, как взять в плен, чтобы набить морду ещё раз ― после.
― Что у тебя? ― прошелестел в ухе бесплотный голос Чена.
― Ничего. Шиш. Дырка от бублика. Собираюсь перехватить конкурента.
― Прислать поддержку?
― По-твоему, я сам с одним кадром не управлюсь?
― Ну...
― Твоя вера в меня воосушевляет, знаешь?
― В смысле, воодушевляет?
― Нет, воосушевляет, от слова "сушить". Всё, не мешай. ― Хань отключил Чена и, перескакивая сразу через две ступеньки, взбежал по лестнице и выскочил на крышу. Вертолёта он не увидел, зато увидел типа в военном комбинезоне и с маской на лице. Тот что-то то ли складывал, то ли раскладывал, но отвлёкся от своего занятия, заслышав скрип двери. От удара ногой он уклонился, от второго удара ушёл перекатом и замер в правой стойке "фламинго". Левая нога ударная, что ли? Похоже на то. Хань сместился чуть в сторону и попытался поймать типа хоть за какую-нибудь конечность. За руку не успел, а с ногой не справился и немножко полетал. Откатился к бортику, когда тип шагнул к нему, и сделал низкую подсечку.
Разбежался... Тип без труда перепрыгнул через голень и ощутимо сунул кулаком в бок ― дыхание перехватило. Едва успел отшатнуться от летевшей в подбородок ступни. Тип здорово размахивал ногами, почти как Тао, только движения резкие и намного более экономные, без всяких красивостей и эффектностей. Зато Хань не сомневался, что такие вот удары ногами способны уложить сразу и наверняка, пусть и выглядят скромнее, чем всякие ушу-штучки.
Активно поуклонявшись с минуту от мелькавших в воздухе ног, Хань пришёл к выводу, что Чен был прав ― подмога бы не помешала. Отскочив вновь на безопасное расстояние, Хань выдернул пистолет из потайной кобуры и наставил на противника. Тот замер. В самом деле, с одними ногами ― даже такими красивыми ― против пистолета не попрёшь.
― Ладно, посмотрим, что ты за птичка... ― пробормотал Хань, осторожно приблизился и сдёрнул с типа маску. Наверное, он потерял боеспособность на целую секунду.
Хорошему бойцу этого хватило бы вполне, чтобы изменить расклад, но Кай не двинулся с места ― просто стоял и смотрел на Ханя.
Хотя нет. Он сделал шаг вперёд, и дуло пистолета уткнулось ему в грудь. Медленно поднял руку ― без оружия ― и зарылся пальцами в волосы Ханя на затылке, притянул к себе. Интересно, он тоже впервые целовался непосредственно на работе?
В ухе щёлкнуло.
― Я выслал подкрепление. Не вздумай там загнуться, ― порадовал Ханя Чен. ― У нас новые сведения. Возможно, это Харимао.
Хань, загипнотизированный знакомой улыбкой, снова отключил Чена. Невольно вытянул руку, чтобы поймать за запястье шагнувшего назад, к бортику, Кая. Поймал в кулак воздух, а Кай, падая спиной в пропасть, продолжал улыбаться.
― Реванш попробуешь взять в другой раз.
Он озадаченно моргнул, потом кинулся к бортику. Тёмная фигурка стремительно отдалялась, пока её не скрыло белое облачко парашюта.
Эти длинные ноги он не спутал бы ни с какими другими, как и врезающееся в память лицо. Правда, на сей раз агент из отряда Харимао щеголял белокурыми волосами, но и такой цвет ему шёл. Немного похож на филиппинца, хотя никакой он не филиппинец, а кореец.
Хань устроился на соседнем табурете и заглянул в чашку Кая. Кофе, что ж ещё.
― Только не говори, что ждал меня.
― Не скажу, ― едва заметно улыбнувшись, отозвался Кай и сделал глоток из чашки.
Хань сжал пальцами его запястье, потянул к себе и тоже отпил кофе. Спрятавшись за чашку между ними, пробормотал:
― Хочу тебя. Прямо сейчас.
Кай немного неловко улыбнулся. За чашкой. Хань не видел саму улыбку, но догадался по глазам.
― Не злишься?
― На что? На то, что ты выставил меня идиотом? Когда ты умудрился спереть перстень с ключами?
― Но я же оставил тебе похожий и корзинку с персиками, чем ты недоволен?
― Тем, что из-за тебя облажался.
― Ты всегда можешь отплатить мне той же монетой. ― Выдержав паузу, Кай добавил насмешливо: ― Попытаться.
― Искушаешь?
― А подействовало?
― Скажешь своё имя?
― Нельзя. Инструкция. Да и как я могу лишить тебя удовольствия разгадать эту загадку?
― Засранец, ― поразмыслив, поставил диагноз Хань.
― Могу сказать тебе фамилию.
― И?
― Ким.
― Тьфу! Ты специально, да? В Корее Кимов как собак...
― Угу, ― довольно кивнул Кай. ― Собак даже меньше. Лучше сразу признай, что я тебе не по зубам и самый лучший профессионал.
― Что?
― Ничего. Мы остановились на том, что ты хочешь...
― Уже не уверен в этом, ― пробурчал Хань, но не удержался от улыбки, когда тёплая ладонь согрела его колено.
Он соскучился по трудным заданиям и конкурентам. По одному конкретному конкуренту из специального отряда Харимао. Пускай он и не знал его имени ― вообще ничего толком не знал, но собирался разгадать этот ребус в самые короткие сроки.
И да, новое задание в Сингапуре он намеревался выполнить с блеском. И плевать на насмешливые искорки в глазах Кая.
― Маракуйя!
― Считать разучился?
― Ко-кос. Чёрт, пять... Дыня? Томат? Да я уже больше фруктов не знаю!
― Посмотри в справочнике.
― Уже. Справочник только что кончился. Совсем.
Все затосковали. В кабинет заскочил Чонин, на ходу застёгивавший комбинезон.
― Кто-нибудь видел мой браслет?
― В шкафчике глянь. Слушай, это же твой кроссворд?
― Он старый... ― отозвался от шкафчика Чонин. ― О, нашёл!
― Фрукт, вызывающий эротические ассоциации. Шесть букв! ― выпалил с дивана Чанёль и вскинул обгрызенный карандаш, призвав тем самым всех к тишине.
Чонин невозмутимо надел тёмный браслет на запястье, немного мечтательно улыбнулся и уверенно ответил:
― Самое простое обычно самое верное. Персик.
И в гробовой тишине он спокойно вышел за дверь, не обратив внимания на вытянувшиеся лица товарищей.
Бэкхён вопросил шёпотом:
― Подходит?
Все затаили дыхание.
Чанёль вместо ответа рухнул лицом в подушку.
URL записиНазвание: Конкуренты
Автор: Корейский Песец/Шу-кун/Ie-rey
Пейринг/Персонаж: Кай (Ким Чонин)/Лухан (Лу Хань), ОТ12
Рейтинг: R
Жанр: АУ, романс, юмор, экшн
Размер: миди
Коллаж/арт: Areum//Румба Каталана
Размещение: запрещено
Авторские примечания: Нотки и аккорды мозговыноса в наличии; EXO-M - китайский спецотдел, EXO-K - корейский соответственно, Spy-AU
Ссылка на оригинал КФ: ficbook.net/readfic/1530799
Конкуренты
Конкуренты
Со стены на Лу Ханя пялился какой-то чёрно-белый суровый дядька, заключённый в строгую серебристую рамку. Всем сотрудникам полагалось знать, кто это красуется на портрете, но Хань никак не мог запомнить его имя и то, чем он знаменит. А ведь чем-то точно знаменит, иначе не висел бы на стене в зале для сборов и инструктажа.
На часах ― пять утра, спать охота до смерти, потому что только с задания, и вот, пожалуйста, опять двадцать пять.
Лу Хань привык жить как на вулкане с пятнадцати лет, но иногда всё-таки хотелось сделать перерыв и поваляться с подушкой всю ночь и полдня. Можно даже не с подушкой, а с младшим лейтенантом Хуан Цзытао, чего уж мелочиться. Хотя чёрт его знает, как младший лейтенант смотрит на неуставные отношения в разведывательном отделе ― в общем ― и на гомосексуализм ― в частности.
Инструктор нудно вещал об очередной террористической организации международного толка, ради разнообразия проповедовавшей буддизм в особо агрессивной форме, что малость не вписывалось в привычные рамки. Даже дядька на портрете удивлённо напыжился. Лу Хань поморгал немного, чтобы прояснить зашалившее вдруг зрение, а инструктор продолжил монотонно бубнить на тему срыва грандиозного плана террористов.
― Это он в каком смысле? ― сонно прошептал вопрос на ухо Лу Ханю коллега по отделу ― майор У Фань.
― В банальном. Опять мир спасать и карать нового чёрного властелина.
― Ааа... Всё как обычно, ― кивнул Фань, уронил голову на сложенные на столе руки и опять заснул.
― А? Что? Куда? Когда? ― подорвался проснувшийся от хриплого шёпота Фаня младший лейтенант. Спросонья он выглядел очаровательным до неприличия, так что Лу Хань в мыслях согрешил. Подумал и согрешил ещё пару раз, после чего соизволил ответить:
― В Багдаде всё спокойно. Отбой.
― Угу... ― И Хуан Цзытао последовал примеру Фаня с чистой совестью.
Сюмин, гад такой, даже на миг проснуться не пожелал и дрых себе в уголке, склонившись над папкой с материалами. Со стороны казалось, что он внимательно эти материалы изучает. С лупой и линейкой.
Только Чжан Исин и Чен, сидевшие за первым столом, жадно внимали инструктору. Трудоголики несчастные. Когда они вообще спят? Или не спят вовсе?
― Таким образом, ― нудно продолжал инструктор, ― необходимо получить данные от двойного агента и доставить их в Пекин. Также необходимо получить новый экспериментальный источник энергии и файл с секретными разработками. И, помимо прочего, устранить агента американской разведки.
Лу Хань зевнул и прикрыл рот ладонью. Ну вот, как и следовало ожидать, всё то же самое.
― А конкуренты? ― деловито поинтересовался Чен, для весомости помахав блокнотом с заметками.
― Не предвидятся. Харимао заняты в Японии, а японцы, соответственно, заняты Харимао. Не до нас им. Вылет в Гонконг через три часа. Данные от двойного агента получит Лу Хань в гей-клубе "Голубая устрица".
― А мы займёмся источником, файлом и устранением? ― оживился Исин.
― Нет. Всем этим займётся тоже Лу Хань. Он летит один. Вы отвечаете за связь и информацию.
― Что? ― возмутился тот самый Лу Хань. Подумал ещё раз и притих: не каждый день выпадает шанс сходить в гей-клуб за счёт отдела, то есть, на халяву. Такой редкой удачей надо пользоваться, а не отбиваться от неё всеми четырьмя конечностями.
― Есть сложности? ― насторожился инструктор.
― Ну что вы... Никаких. Просто не думал, что у меня поддержки не будет.
― Незачем. Задание простое. Вам всего лишь нужно всё довезти до Пекина, но не как в прошлый раз.
― Я довёз в прошлый раз, ― обиделся Хань. ― Не возводите напраслину.
― Вы перепутали рейсы и угнали самолёт, следующий в Стамбул, чтобы долететь до Пекина без задержек. Это, между прочим, привлекло к вам ненужное внимание.
― Глупости! Зато теперь для террористов я свой. Плюс в работе, ― привычно выкрутился Лу Хань. ― Так мне можно бежать в арсенал и за выделенными средствами?
― Только расходуйте экономно и не теряйте чеки.
― Турист, прилежно собирающий чеки, вызовет волну ненужных подозрений.
Инструктор поморщился, словно от зубной боли. И Хань тут же расплылся в широкой улыбке. Он прекрасно знал, что давно и прочно обосновался у руководства в районе печёнки: вроде зудит и бесит неимоверно, но вырвать и выбросить никак ― своё, родное и полезное.
― Чен, подберёте оружие. Чжан, закажете номер в отеле. И подготовьте материалы на американского агента.
― "Жучок" выдавать? ― педантично уточнил Исин.
― Мне его устранить надо, а не следить за каждым его шагом, ― проворчал Хань и бесцеремонно пихнул Фаня локтем в бок, тот шарахнулся в сторону спросонья и по инерции впилился головой в Цзытао, Цзытао в свою очередь от неожиданности взбрыкнул ногами и попал по ножке стула, на котором в уголке пристроился Сюмин, совершенно не ожидавший землетрясения в миниатюре. Хань довольно мурлыкнул себе под нос строчку из какой-то популярной песенки: одним движением и с минимумом усилий разбудил всю дрыхнувшую без задних ног троицу, да ещё и вовремя ― настоящий профи.
― Хуан, соберёте карты хранилища. У, позаботьтесь об оснащении. Сюмин... Сходите позавтракать, что ли.
― А можно? ― просиял тот, мигом стряхнув с себя сонливость.
― Нет, нельзя. Обеспечьте контакты и связь.
― Ну вот... ― разочарованно поник Сюмин.
― Опять Лу Ханю всё веселье, ― тоскливо протянул Цзытао.
― Смотри на вещи иначе, ― мудро посоветовал ему Фань. ― Мы будем в курсе всего веселья, зато по шее не получим, если вдруг что.
― А учитывая, что у Лу Ханя постоянно случается "если вдруг что", то нам крупно повезло, ― добавил Исин.
― Пошлём Цзытао за попкорном? ― воодушевился Сюмин.
― Плохая идея, ― отмечая что-то в блокноте, встрял Чен. ― Эта саранча сожрёт весь попкорн спустя пять минут после закупки.
― Я не саранча, ― немедленно обиделся Цзытао.
― Хорошо. Будешь пандой. Которая любые продукты считает бамбуком, поэтому тут же пожирает их.
― Отстаньте от ребёнка, у него растущий организм, ― заслонил младшего лейтенанта широким плечом Фань.
― Это мы с Сюмином нуждаемся в росте, ― назидательно погрозил ему карандашом Чен, ― как самые маленькие. Лу Ханя и Исина тоже можно подкармливать ― иногда, а вот вы, два слона...
Цзытао, стремительно мутировавший из саранчи в панду, затем из панды в ребёнка и из ребёнка в слона, уже потерял нить рассуждений Чена и просто ошарашенно моргал, чуя пятой точкой, что вкусное так легко ему не обломится.
― Кстати, а почему именно я? ― спохватившись, задал вопрос инструктору Хань.
Здравый вопрос, потому что задачи по ликвидации обычно доставались как раз Цзытао. Лу Ханю же поручали добычу информации: он мог войти куда угодно, с вдохновением нести любую пургу, получая в процессе сведения ― даже самые секретные, и мог выйти откуда угодно живым и иногда без погони на хвосте.
― Потому что работа с информацией. Устранение агента ― вспомогательная задача. Собирайтесь.
Спустя три часа Хань торчал в самолёте и смаковал шампанское. В кресле у окна спал какой-то парень. Он спал уже тогда, когда Хань только оказался в салоне. Раскрытая газета на голове, джинсовая куртка расстёгнута, длинные ноги в замшевых брюках вольно вытянуты. На смуглом предплечье красовался немного нелепый тёмный браслет. Поначалу Хань не стал уделять внимания соседу, но через час живо заинтересовался ногами. Ноги были потрясающими во всех отношениях: мало того, что длинные, так ещё и тренированные, красивые. Левое колено смотрелось особенно привлекательно. Наверное, потому что Хань при желании легко мог бы к нему прикоснуться. И прикоснуться хотелось невыносимо. В конце концов, он всегда питал слабость к красивым людям.
Хань допил шампанское и отвернулся от соседа, строго приказав себе думать о родине. Красивых людей в мире не два, не пять и не десять, а родина всего одна.
Исин снял ему номер в отеле "Мэрриот", что занимал верхние этажи торгового центра "Пацифик Плэйс". Метро рядом, есть бассейн. В номере Хань полюбовался из окна чудным видом на гавань Виктория и прибрежные горы. Зашёл в ванную и присвистнул, оценив мраморную отделку и зеркальные стены. Вместо ванны там оказался практически второй бассейн.
― Я на месте, ― доложил он Исину, когда собрал передатчик и активировал связь.
― Отлично. Так, от отеля до Выставочного центра Гонконга полтора километра. Там экспериментальный образец. Файл с данными в двести пятой ячейке Британского банка. Файл с ключом ― у двойного агента, получишь в гей-клубе.
― Придержи коней. Ключ от ячейки?
― Разбежался. Откуда у нас ключ? Файл ведь не наш.
― И как мне его взять?
― Как-нибудь.
Хань плюхнулся на огромную кровать и обречённо вздохнул. В переводе с исиновского на нормальный человеческий это означало "укради".
― Ты Библию в детстве читал?
― Нет. Я буддист.
― Правда? ― восхитился Хань. ― Так вот, ты в курсе, что путь к нирване...
― Не заливай, ладно? Ты не небесные врата охраняешь, а работаешь на отдел. Так, встреча с агентом в "Голубой устрице" через десять часов. Отдохни и ступай туда свежим и бодрым. И не накосячь.
― Я никогда не кося...
― Токио, три года назад.
― Подумаешь, досадная случайность с таймером.
― Филиппины, два года назад.
― Местная разведка паршиво сработала.
― Сингапур, год назад.
― Чёртовы Харимао! Да весь отдел тогда облажался.
― Бомбей, месяц назад.
― Если б я не угнал тот самолёт, не успел бы вовремя в Пекин ― и всё пропало бы.
― Хань, побойся Бога. Ты бессовестно проспал свой рейс.
― А я предлагал меня уволить к чертям.
Исин вздохнул и попросил:
― Просто сделай всё как следует. До связи.
Ну да, они оба знали, что их команда ― лучшая. И на обучение каждого из шестёрки ушли огромные средства и уйма времени, поэтому за проваленное задание по голове не погладят, но и из отдела без веской причины не выпнут.
Ладно, отдохнуть действительно стоило, ведь предстоял визит в гей-клуб, а визиты в такие места Хань любил. Особенно, если они были продуктивными как в плане выполнения задания, так и в плане получения удовольствия.
Чанёль погрыз кончик карандаша, полюбовался на пальцы закинутых на спинку дивана ног, даже пошевелил этими самыми пальцами, но не помогло. Запрокинув голову, он уставился на Бэкхёна. Тот думал думу над подробной картой восточного полушария. Думал красиво, то есть, смотреть на него оказалось чертовски приятно.
― Ну и? ― скосив на Чанёля глаза и выразительно поиграв бровями, вопросил Бэкхён.
― Что?
― Ничего. Что ты от меня хочешь?
― Фрукт, вызывающий эротические ассоциации.
Теперь в тишине они вместе думали думу, но уже позабыв о карте восточного полушария.
― Банан, ― уверенно сказал Бэкхён и вновь уделил своё драгоценное внимание карте. А зря.
Чанёль тонко улыбнулся и добавил проникновенным голосом:
― Шесть букв.
Теперь карандаш грызли оба. Точнее, каждый грыз свой карандаш.
В кабинет ввалился Чунмён.
― Чем это вы тут...
― О! Слушай, ты знаешь фрукт, вызывающий эротические ассоциации? ― влепил в лоб майору внезапным вопросом Бэкхён.
― Э... ― Чунмён задумался, слегка покраснел и выдал: ― Клубника.
Чанёль не потрудился скрыть злорадство и громко объявил:
― Шесть букв.
― То есть, банан тоже... ― пробормотал Чунмён, покраснев сильнее. ― Можно остальных спросить. Сейчас.
Он вылетел пулей из кабинета, сбегал, видимо, к другим ребятам из специального подразделения и вернулся, гордо сообщив:
― Яблоко.
Чанёль зажмурился с довольным видом, словно кот, играющий с мышкой.
― Нет буквы "я".
― Твою за ногу! ― Бэкхён решительно отодвинул карту восточного полушария в сторону. ― Где ты эти кроссворды берёшь?
― Вот именно! ― присоединился к нему возмущённый до глубины души Чунмён ― за яблоко было обидно, ведь шесть букв. ― Что за кроссворды для извращенцев?
― Хватит оправдываться ― это выглядит жалко. Лучше скажите начальству, что пора проверить нам всем IQ. Харимао отупели от сытой жизни ― не в силах разгадать несчастный фрукт из шести букв, вызывающий неприличные ассоциации. ― Чанёль снова пошевелил пальцами на ногах и вспомнил кое-что. ― А где Чонин?
― На задании, а что?
― Это он мне кроссворд этот подсунул. Надо у него спросить. Вдруг он знает.
― Может, и знает, ― загадочно пробормотал Бэкхён, вернувшись к карте, ― но не факт, что скажет. Лучше подумай, куда эти японцы могли засунуть двадцать единиц товара так, что мы до сих пор найти не можем.
Чанёль закрыл глаза и грустно сообщил мирозданию:
― Хочу к Чонину. На задание. В задницу этих японцев. Но что ж это за фрукт такой, а? Может, это... как его... фейхоа?
― Или папайя какая-нибудь... Как раз шесть букв.
― Господи, откуда вы такие страшные слова знаете? ― возмутился Бэкхён, плюнув на двадцать единиц товара и потянувшись за кроссвордом. ― Не подходит всё равно.
Спустя час неприличный фрукт занял умы всех сотрудников подразделения, окончательно застопорив операцию по перехвату партии экспериментального оружия из двадцати единиц. Пришлось связаться с другими подразделениями и поинтересоваться их версиями. Впрочем, японцев эта напасть стороной не обошла: при прослушке они озадачились новым необычным фруктовым кодом корейцев, упорно не поддававшимся дешифровке.
Лу Хань сразу узнал двойного агента, едва оказался внутри гей-клуба "Голубая устрица". Тот сидел за столиком в углу и нервно комкал в руках салфетку. Или не профессионал, или ему славно намазали скипидаром под хвостом.
Завидев Ханя, агент торопливо стянул с пальца перстень, прикрыл салфеткой и галопом поскакал к выходу, сделав вид, что никого в клубе он знать не знает.
Хань сел за стол, взял перстень и надел на палец левой руки. Скорее всего, носитель спрятан в камне, и там все ключи и пароли, чтобы получить доступ к информации. Правда, файл с информацией всё ещё в Британском банке, и надо придумать, как его взять оттуда.
Скоро официант принёс заказ и расставил на столе тарелки, чашки, вазочки. Хань радостно накинулся на еду, благо, что на сегодня планов никаких больше не было. Он не забывал осматриваться вокруг, надеясь провести вечер продуктивно.
Заинтересовался ногами одного из посетителей клуба, тот сидел немного в стороне и спиной к Ханю, так что рассмотреть лицо пока не удалось, зато ноги ни в чём не уступали ногам парня из самолёта. Хань поздравил себя со званием фетишиста. Или же дело в том, что у него давно никого не было? Грешные помыслы в отношении младшего лейтенанта не в счёт, ведь дальше помыслов он не заходил.
― Я хрупкий и нежный, ― пробормотал Хань. ― Мне срочно нужны любовь, ласка и жаркие объятия.
Из зеркала на стене на него смотрел улыбчивый и довольный жизнью тип, который совершенно точно нуждался в порке, а не в ласке, любви и жарких объятиях. Без зазрений совести Хань списал это на оптический обман и мысленно покусился на обладателя красивых и длинных ног.
Итак, дано: слегка волнистые тёмные волосы, гибкая шея, широкие плечи, узкие бёдра и умопомрачительные ноги. Чёрт его знает, что с лицом, но парень с таким телом просто не имел права не быть хотя бы просто симпатичным. Судя по тому, как неспокойно он сидел на стуле, привык к движению, а значит, выносливый. К слову, сидел ещё и так, чтобы в любой момент можно было легко вскочить на ноги.
Хань налил в бокал ещё шампанского и принялся откровенно пожирать обладателя длинных ног взглядом. После третьего бокала длинноногому парню было присвоено почётное звание "обладателя самых лучших в мире ног". Вдоволь утолив эстетические потребности посредством наблюдения, Хань пришёл к выводу, что пора бы сообразить, как наладить контакт с "мистером Офигенные Ноги". Мужчины, конечно, любят глазами, но "потрогать руками" делу нисколько не мешает. И Хань уже созрел для этого ― потрогать хотелось невыносимо. Аппетит подстёгивало и то обстоятельство, что весь вечер и ночь, и даже утро, он был совершенно свободен и не обременён заданиями. К тому же, длинноногий парень выглядел обычным туристом, смахивающим на филиппинца. Разве только рост не вписывался ― больно высокий для южанина, но мало ли, и такое бывает.
Пока Лу Хань в муках наполнял бокал четвёртой порцией шампанского, объект его пристального интереса поднялся со стула, прогулялся к бару и что-то там заказал. Бармен завозился с напитками, а парень неторопливо развернулся, облокотившись на стойку.
У Ханя перехватило дыхание. Просто симпатичный? Ну нет. Даже слово "красивый" не передавало суть. Он не знал, как охарактеризовать этого парня словами, не получалось. Или не хватало словарного запаса. Смуглое лицо казалось плодом труда скульптора: выразительные чёткие линии, жёсткие, без каких-либо намёков или мягких переходов, а в целом всё это выглядело невероятно привлекательным настолько, что невозможно было глаза отвести. Вот он и не отводил, в результате чего шампанское благополучно наполнило бокал, переполнило и хлынуло ему на брюки. Тихо ругаясь сквозь зубы, он торопливо поставил бутылку и бокал на стол, выдернул из стаканчика ворох салфеток и прижал к влажному пятну на тёмно-серой ткани, а когда вновь поискал взглядом длинноногого красавца, забыл, как дышать, потому что тот шагал от бара прямиком к нему. И смотрел тоже на Ханя, а не куда-то ещё. Тёмные глаза ярко блестели и казались горячими.
Он шёл через зал, а Хань откровенно любовался им, каждым движением. Пока любовался, бесстыже грешил в воображении от "раздеть" до "попробовать поцеловать", но дальше зайти не получалось. Хань просто не мог этого представить, хотя никогда на воображение не жаловался.
Когда парень остановился у столика, Хань беспомощно процитировал в мыслях избитую фразу: "Я влюбился". Ни на что другое его просто не хватило.
― Можно присесть? ― Низкий и чуть глуховатый голос безжалостно добил Ханя, заставив ментально взвыть "Я влюбился ещё раз!" И он неловко повёл рукой, попытавшись изобразить приглашающий жест. Заодно едва не снёс со стола бокал, но подхватил в последний миг, впрочем, его брюки это не спасло ― шампанское выплеснулось-таки.
Невозможно красивый парень невозмутимо сел напротив и улыбнулся спустя минуту. Если раньше Хань слабо представлял, что такое оружие массового поражения...
― Какого рода у вас интерес ко мне?
― Э?
― Вы так пристально смотрели на меня последние полчаса, что я решил подойти к вам сам. Всё равно я приезжий, никого здесь не знаю, а вы так смотрели, что... Так какого рода у вас интерес?
― Уголовного, ― брякнул Хань, не подумав предварительно головой.
― Хотите арестовать?
― Нет... то есть... Я не уверен, что вы смотритесь в рамках уголовного кодекса.
― Простите?
К столику подошёл официант и поставил перед собеседником Ханя чашку чёрного кофе, после чего удалился, дабы не мешать им.
Хань так и не придумал, как объяснить этому высокому красавцу необходимость существования статьи, запрещающей расхаживать на людях с такой внешностью без паранджи, поэтому он решил сменить тему.
― Ваше имя...
― Кай. А тебя как зовут?
Тут у Ханя случился ступор: называть имя, указанное в поддельных документах, он точно не желал, называть настоящее ― опасно и не по инструкции. С другой стороны, Кай сам назвал только имя, без фамилии и прочих атрибутов, так что...
― Хань.
Кай негромко повторил его имя. Звучало больше как "Хан", но очень мило ― он испытал непреодолимое желание превратиться в горку желе и растечься по полу как от этого низкого голоса, ласкающего его слух, так и от произношения его имени. Потом Хань уточнил про Филиппины, а Кай не стал ему возражать, лишь упомянул вскользь, что филиппинец он только наполовину. Заодно Хань решил выяснить, что это Кай забыл в гей-клубе. Получилось довольно прямолинейно, но Кай не смутился.
― Ты гей?
― Нет.
― А чего тут крутишься?
Оказалось, бисексуал, поэтому шансы хорошо провести ночь... Ну, понятно. Впрочем, этот вопрос тут же перестал волновать Ханя: с Каем он был согласен на всё, лишь бы тот не удрал от него с воплями ужаса. Удирать Кай явно не собирался, так что Хань расслабился. А зря.
Кай поднялся и протянул ему руку с изысканным полупоклоном. Он вытаращил глаза и с недоумением уставился на раскрытую ладонь.
― Потанцуем?
Хань моргнул, покосился на танцующие однополые парочки в зале и сглотнул. Гей-клуб он посещал далеко не впервые, но ещё никогда ни с кем не танцевал. Ему такое даже в голову не приходило.
― Боишься? ― сверкнул улыбкой Кай.
― Ещё чего!
Хань полез из-за стола, шагнул к Каю и бесцеремонно возложил руки на его задницу.
― Что дальше?
Дальше случилось дивное ― на высоких скулах Кая проступил робкий румянец смущения. И это произвело странное впечатление на Ханя: пересохли губы, сердце заколотилось, ладони взмокли, а кровь в жилах как будто вскипела.
Кай осторожно передвинул его руки повыше.
― Так будет удобнее.
― Не уверен, ― честно признался Хань, уставившись сначала на твёрдый подбородок, потом ― на губы Кая. ― Я вообще не уверен, что смогу танцевать. Не сочти меня извращенцем, но я снимаю номер в отеле тут рядом... Там изумительная кровать, то есть, вид из окна... Ещё есть огромная ва... в смысле, телевизор, музыка, бар... Всю ночь я совершенно свободен, мы могли бы поболтать, кино посмотреть, даже попробовать потанцевать под одеялом. То есть...
― Я знаю, что китайцы называют "беседой под одеялом".
― Вот чёрт... ― Хань вздохнул, убрал руки с пояса Кая и сделал крошечный шаг назад. ― Если честно, я хочу затащить тебя в постель и не выпускать оттуда до утра, но не уверен, что ты хочешь того же. Обычно я никого насильно в постель не тащу, поэтому... поэтому... Чёрт, как объяснить-то?
― Ну, я думал примерно о том же. Только в постель затаскивать собирался я. Тебя.
― Влюбился? ― хмыкнул Хань. Кай смущённо пожал плечами, очаровательно покраснев при этом, так что пришлось срочно подумать об оплате по счёту, пока Хань вообще не разучился дышать и был в состоянии хоть как-то воспринимать реальность.
К поцелуям они перешли ещё в лифте, когда кабину покинула на пятом этаже старушка с пенсне, подозрительно косившаяся на них всю дорогу. Кай прижал Ханя к зеркальной стене, запустил пальцы в волосы на затылке и поймал нижнюю губу, осторожно сжал зубами и слегка потянул. Ладони Ханя блуждали по его груди, ощущая жар тела даже через ткань футболки, а заодно и дрожь нетерпения. Горячий во всех смыслах слова. Кажется, Ханя ещё никогда не хотели настолько сильно.
С музыкальной трелью створки разошлись на нужном этаже, но они этого не заметили. Хань только через пару минут спохватился, когда Кай на миг оставил его губы в покое, чтобы сделать вдох. Заодно Хань заметил и расстёгнутые брюки, но не смог вспомнить, когда это Кай умудрился добраться до ремня и молнии. Расстояние от лифта до двери номера они преодолели в рекордные сроки, ввалились внутрь и вернулись к поцелую ещё до того, как захлопнулась дверь. Спиной Хань приложился к стене, ухватился за шею Кая и заставил наклонить голову, чтобы удобнее было дотянуться до его губ, на которых остался сладко-горький привкус кофе. Кай забрался ладонями под одежду и жадно огладил бока Ханя, повёл выше, сминая ткань, задирая, а после и вовсе стянул то, что ему мешало. Брюки ещё каким-то чудом держались на Хане. Потом они опять целовались, потерявшись в пространстве, и спиной Хань толкнул дверь. Оказалось, дверь в ванную. Удобно. Одной рукой Хань пытался повернуть вентиль и пустить воду, а второй цеплялся за плечо Кая. Через минуту оставил вентиль в покое и взялся за одежду всерьёз, потому что она уже невыносимо раздражала.
Ещё в клубе он мысленно раздевал Кая, но сделать это наяву было намного слаще.
― Шоколадное... мороженое...
― Что?
Хань махнул рукой и потянулся к влажно блестевшим губам собственными. Объяснять Каю, что он весь такой смуглый и похож на шоколадное мороженое, лишнее. Всё равно ведь не поймёт. Хань нашарил пушистый халат, сдёрнул с вешалки и уронил на пол. После на халат уронили уже его самого, придавив тяжестью горячего тела. Хань тронул пальцами высокие скулы, легонько провёл по щекам, подбородку, изучая лицо Кая на ощупь, словно слепой.
― Ну и чего ты ждёшь? Официального разрешения, заверенного моей подписью?
Кай тихо послал его куда подальше и принялся мучить дальше, обжигая жадными поцелуями шею. Интересно, и что он там нашёл? Шея как шея. Не то чтобы Хань совсем не любил всякие нежности, но всё же предпочитал переходить к главному поскорее. Судя по всему, тут они с Каем явно расходились во мнениях. И не только во мнениях. Раньше Ханя никогда не заводили подобные штуки, а тут он едва не сорвался, когда Кай прихватил легонько зубами кожу на груди и бросил быстрый взгляд искоса. Чёрт его знает, что произвело большее впечатление: слабый укус или жаркий взгляд, но Хань едва не подавился стоном.
― Эй... я не... твоя девушка. Хватит уже...
― А жаль.
Возмутиться Хань просто не успел ― его губам нашли лучшее применение. И Кай не собирался на этом останавливаться, поэтому пришлось принять меры, чтобы получить то, что Хань, собственно, хотел получить сразу. Он прижал ладони к широкой груди, медленно повёл вниз, добрался до напряжённых мышц живота, затем ухватился за бёдра и потянул к себе, дразняще потёрся. Это было легко ― заставить Кая потерять голову. Хань считал, что жил всё это время как на вулкане, но он просто не знал значения этого слова. Вулкан ― это запертая в человеческой оболочке страсть, которая вдруг вырвалась наружу. Если бы Хань сам не хотел этого, то вполне мог бы счесть, что его изнасиловали, потому что страсть по имени Кай оказалась совершенно неуправляемой. Пришлось пересмотреть свой взгляд на прелюдию. Немножко. Совсем чуть-чуть.
Зато нашёлся и плюс: Кая совершенно не раздражало желание Ханя командовать. Честно говоря, он просто не обращал на это внимания и поступал по-своему, но и не делал попыток осадить Ханя, как все прочие. И в постели не возражал, когда Хань устроил его голову у себя на груди и принялся перебирать влажные волосы.
На рассвете следов на коже Ханя прибавилось, зато секс был очень нежным и томным. Сногсшибательный контраст по сравнению с первым разом.
Через пару часов Хань молча пил кофе и наблюдал за сборами Кая. И не знал, как быть дальше. Этой ночью он собирался заполучить экспериментальный образец, поэтому и думать не стоило о продолжении, но хотелось. На следующий день планировалось устранение агента, потом визит в Британский банк. Ещё один день ― и назад, в Пекин. На Кая просто не оставалось времени.
Кай налил себе кофе, помолчал, разглядывая напиток в чашке, потом негромко предположил:
― Ты, наверное, будешь очень занят.
― Почему ты так решил?
― У тебя вид такой, словно ты не знаешь, как сообщить мне эту скорбную новость.
― А...
― Можем встретиться вечером, выпить по чашке кофе.
Какая малость... После того, что у них было, встреча ради чашки кофе ― это... Это как хлопок в ладоши после ядерного взрыва. Или как минералка после абсента. Но даже на это Хань с радостью согласился.
В камеру, где хранился образец, он забирался через крышу. Самый разумный вариант, потому что пол, например, был утыкан датчиками движения и датчиками, реагирующими на изменение давления.
Разобравшись с замком на люке, Хань пробрался внутрь, зацепил крюк и стал осторожно спускаться на тросе, постоянно проверяя расстояние, датчики и камеры слежения. Передавать привет службе охраны он не собирался ― жирно будет, позировать ― тоже. Поскольку он хотел быстро забрать образец и сделать ноги, то просто "слепил" камеры вспышками лазерного фонарика.
Добравшись до цели, Хань беззвучно выругался. На подставке красовался булыжник из местного парка. Кто-то спёр образец и придавил датчик булыжником. Хуже всего, что Хань понятия не имел, кто именно мог это сделать.
Террористическая организация, разработавшая образец, имела влияние в Китае, Японии и Корее. Но японцы в полной заднице с тайным заказом партии оружия и попытками скрыть эту партию от корейцев. И Харимао сейчас в Японии. Американцы в курсе, но у них нет возможности действовать столь радикально. Так кто же тогда?
Хань поспешно убрался из хранилища и помчался в отель, сразу же доложил Исину, что с образцом ничего не вышло.
― Упустил?
― Да какое там! Ты же сказал, что в Гонконге нет других агентов! Это вот так вот нет, да?
― Но нет же, правда.
― А ты проверь.
― Уже.
― Ещё раз проверь! Файл доставать? И агент от американцев как?
― Всё в силе. Я проверю ещё раз... В общем, пока об образце не думай, занимайся остальным.
Хань сердито завершил сеанс связи, покрутил на пальце перстень с ключами и вздохнул.
В дверь громко постучали.
Он прихватил пистолет, снял с предохранителя и бесшумно подкрался к двери, выждал с минуту и тихо спросил:
― Кто это?
Тут же сместился в сторону и опустился на корточки. Если пальнут на голос, то промажут.
― Спишь? Или не спишь?
Этот низкий голос Хань просто не мог не узнать. Он торопливо сунул пистолет в ботинок и открыл дверь, сразу угодив в крепкие объятия. В перерывах между поцелуями узнал, что Кай решил заглянуть и попытать счастья. Если бы Хань не ответил, ушёл бы, а так...
...поспать Ханю было не суждено.
Утром он неохотно выбрался из-под одеяла, торопливо оделся, потом несколько минут сидел на краю кровати и разглядывал спящего Кая. Самый странный парень из всех, с кем он встречался. Даже слово "встречался" звучало неуместно, потому что с Каем он в основном спал. Хотя спал даже меньше, чем занимался сексом. И разговаривали они ещё меньше, чем спали. Зато никакого напряжения в отношениях ― если это вообще тянуло на отношения. Стоило им увидеть друг друга ― и они оказывались в горизонтальном положении. Хотя вертикальное не особо мешало, как показала практика этой ночью.
Мистическое притяжение ― такой диагноз поставил им обоим Хань, прикоснулся губами к виску Кая и заметался в сборах. Еле нашёл пистолет ― далеко не сразу вспомнил, что сунул его в ботинок. Потом с трудом стянул с пальца перстень с ключами и спрятал в ящике стола. Надевать его на дело не стоило.
Уходил он бесшумно, чтобы не разбудить Кая. В кафе на первом этаже отеля выпил кофе, сверился с картой и поймал такси, чтобы добраться до американского посольства. Сегодня объект планировал визит к атташе и обязан был появиться в посольстве в первой половине дня. После ночного провала Хань не имел права облажаться.
Согласно данным разведки, объект собирался сотрудничать с террористами с высочайшего дозволения правительства своей страны. И это сотрудничество грозило крупными неприятностями Китаю. Впрочем, с американцами всегда отношения были напряжёнными, поэтому полагать, будто те преисполнились благодати и решили блюсти интересы Китая, глупо. А вот нагадить втихаря ― это всегда пожалуйста.
Хань полчаса провёл на скамейке напротив посольства, пока не получил сообщение от Исина, что цель уже внутри. Он зашёл в посольство, наплёл обычную историю об утерянных документах, получил консультацию и доступ к лифту. В лифте он спустился на подземную стоянку посольства, где нашёл заранее оставленный автомобиль и пропуск для выезда, после чего побеспокоился о глушителе для пистолета и перебрался к лифту.
Он терпеливо ждал, сжимая пистолет внутри сумки. Стрелял прямо через сумку, дважды в голову, после избавился и от пистолета, и от перчаток, и от сумки. Не его профиль, но он не волновался. Прежде всего, Хань был солдатом, а уже потом всем остальным.
Он вернулся в отель и с сожалением обнаружил, что Кай ушёл. Аккуратно расправленное одеяло, вымытая чашка у кофеварки, халат на вешалке в ванной ― везде порядок и ни следа Кая. Хань достал из ящика стола перстень, привычно надел на палец и сверился с графиком, но отправиться в банк не успел ― позвонил Исин.
― Отбой на сегодня. Меняем план. Завтра тебе пришлют ключ, но без пароля к ячейке тебя не пустят, придётся проникнуть в банк ночью и открыть ячейку ключом. Заберёшь файл ― возвращайся сразу.
― Что с агентами других служб? Выяснил что-нибудь?
― Ничего. Японцы и корейцы страдают какой-то ерундой. Совсем сдурели, не иначе. На канале связи одни фрукты ― и все не подходят. Может, японцы закодировали место доставки партии оружия под какой-то фрукт, а теперь вместе с корейцами устроили угадайку...
― Ты что несёшь? ― опешил Хань.
― Чушь, сам знаю. Но больше никакое правдоподобное объяснение мне в голову не приходит, извини. Кстати, разве малина ― это фрукт?
― Малина ― это ягода, а ягода ― это, в принципе, фрукт, ― подумав, ответил Хань.
― Погоди, то есть, помидор ― тоже фрукт?
― Именно.
― Так овощ же...
― Сам ты овощ! Арбуз тоже ягода, но фрукт. Яблоко ― ягода, но фрукт. Помидор ― ягода, и тоже фрукт.
― Что-то в твоём логическом построении меня смущает...
― А слива и абрикос?
Исин задумался так, что отключил связь, а Хань загрустил ещё сильнее, потому что день у него теперь был свободен, а вот Кая не было.
В дверь знакомо постучали. Хань даже спрашивать не стал, открыл сразу и уставился на Кая, вооружённого корзинкой фруктов.
― И ты, Брут...
― Что?
― Нет, ничего. ― Хань просто сгрёб пятернёй футболку на груди Кая и дёрнул к себе, чтобы впиться жадным поцелуем в горячие губы. И плевать на горничную, уставившуюся на них с раскрытым ртом и выронившую из рук ворох постельного белья из соседнего номера. Сама виновата, нечего пялиться куда попало. А то ещё попадёт. И он бесцеремонно забрался ладонью под футболку Кая, но на самом интересном закрыл дверь ногой. Пускай теперь мучается и представляет, чем они тут занимаются. Зажмурившись, он улыбнулся и тихо застонал, когда Кай избавился от корзинки и с силой прижал его к себе.
Специальный агент Лу Хань с бесстыдным удовольствием признал себя самым распутным агентом всех времён и народов.
Кай не возражал. Умница.
В банк Хань проник ночью. Всё прошло гладко. Ячейку он нашёл в обычном хранилище, вставил ключ, повернул и открыл дверцу сейфа. Внутри было пусто.
Он с усилием удержался от желания пнуть что-нибудь или сломать.
Какого чёрта?
Поправив маску на лице, осмотрелся, отметил работающие камеры и помчался в контрольный пункт, чтобы просмотреть записи. Нужда в этом сразу же отпала, потому что на первом же экране Хань увидел типа в такой же маске, как у него самого. Тип двигался вверх, на крышу. Сложить два и два Хань мог и в уме, особых усилий для этого не требовалось. Агент из схожего отдела, скорее всего, из другой страны. Вероятно, у него аналогичное задание. Пришёл, забрал файл и собирался уйти с крыши. Вертолёт? Похоже.
Хань освежил в памяти план здания и двинулся иным путём, чтобы успеть перехватить конкурента, отобрать файл и, желательно, набить морду до того, как взять в плен, чтобы набить морду ещё раз ― после.
― Что у тебя? ― прошелестел в ухе бесплотный голос Чена.
― Ничего. Шиш. Дырка от бублика. Собираюсь перехватить конкурента.
― Прислать поддержку?
― По-твоему, я сам с одним кадром не управлюсь?
― Ну...
― Твоя вера в меня воосушевляет, знаешь?
― В смысле, воодушевляет?
― Нет, воосушевляет, от слова "сушить". Всё, не мешай. ― Хань отключил Чена и, перескакивая сразу через две ступеньки, взбежал по лестнице и выскочил на крышу. Вертолёта он не увидел, зато увидел типа в военном комбинезоне и с маской на лице. Тот что-то то ли складывал, то ли раскладывал, но отвлёкся от своего занятия, заслышав скрип двери. От удара ногой он уклонился, от второго удара ушёл перекатом и замер в правой стойке "фламинго". Левая нога ударная, что ли? Похоже на то. Хань сместился чуть в сторону и попытался поймать типа хоть за какую-нибудь конечность. За руку не успел, а с ногой не справился и немножко полетал. Откатился к бортику, когда тип шагнул к нему, и сделал низкую подсечку.
Разбежался... Тип без труда перепрыгнул через голень и ощутимо сунул кулаком в бок ― дыхание перехватило. Едва успел отшатнуться от летевшей в подбородок ступни. Тип здорово размахивал ногами, почти как Тао, только движения резкие и намного более экономные, без всяких красивостей и эффектностей. Зато Хань не сомневался, что такие вот удары ногами способны уложить сразу и наверняка, пусть и выглядят скромнее, чем всякие ушу-штучки.
Активно поуклонявшись с минуту от мелькавших в воздухе ног, Хань пришёл к выводу, что Чен был прав ― подмога бы не помешала. Отскочив вновь на безопасное расстояние, Хань выдернул пистолет из потайной кобуры и наставил на противника. Тот замер. В самом деле, с одними ногами ― даже такими красивыми ― против пистолета не попрёшь.
― Ладно, посмотрим, что ты за птичка... ― пробормотал Хань, осторожно приблизился и сдёрнул с типа маску. Наверное, он потерял боеспособность на целую секунду.
Хорошему бойцу этого хватило бы вполне, чтобы изменить расклад, но Кай не двинулся с места ― просто стоял и смотрел на Ханя.
Хотя нет. Он сделал шаг вперёд, и дуло пистолета уткнулось ему в грудь. Медленно поднял руку ― без оружия ― и зарылся пальцами в волосы Ханя на затылке, притянул к себе. Интересно, он тоже впервые целовался непосредственно на работе?
В ухе щёлкнуло.
― Я выслал подкрепление. Не вздумай там загнуться, ― порадовал Ханя Чен. ― У нас новые сведения. Возможно, это Харимао.
Хань, загипнотизированный знакомой улыбкой, снова отключил Чена. Невольно вытянул руку, чтобы поймать за запястье шагнувшего назад, к бортику, Кая. Поймал в кулак воздух, а Кай, падая спиной в пропасть, продолжал улыбаться.
― Реванш попробуешь взять в другой раз.
Он озадаченно моргнул, потом кинулся к бортику. Тёмная фигурка стремительно отдалялась, пока её не скрыло белое облачко парашюта.
Семь месяцев спустя,
Сингапур
Сингапур
Эти длинные ноги он не спутал бы ни с какими другими, как и врезающееся в память лицо. Правда, на сей раз агент из отряда Харимао щеголял белокурыми волосами, но и такой цвет ему шёл. Немного похож на филиппинца, хотя никакой он не филиппинец, а кореец.
Хань устроился на соседнем табурете и заглянул в чашку Кая. Кофе, что ж ещё.
― Только не говори, что ждал меня.
― Не скажу, ― едва заметно улыбнувшись, отозвался Кай и сделал глоток из чашки.
Хань сжал пальцами его запястье, потянул к себе и тоже отпил кофе. Спрятавшись за чашку между ними, пробормотал:
― Хочу тебя. Прямо сейчас.
Кай немного неловко улыбнулся. За чашкой. Хань не видел саму улыбку, но догадался по глазам.
― Не злишься?
― На что? На то, что ты выставил меня идиотом? Когда ты умудрился спереть перстень с ключами?
― Но я же оставил тебе похожий и корзинку с персиками, чем ты недоволен?
― Тем, что из-за тебя облажался.
― Ты всегда можешь отплатить мне той же монетой. ― Выдержав паузу, Кай добавил насмешливо: ― Попытаться.
― Искушаешь?
― А подействовало?
― Скажешь своё имя?
― Нельзя. Инструкция. Да и как я могу лишить тебя удовольствия разгадать эту загадку?
― Засранец, ― поразмыслив, поставил диагноз Хань.
― Могу сказать тебе фамилию.
― И?
― Ким.
― Тьфу! Ты специально, да? В Корее Кимов как собак...
― Угу, ― довольно кивнул Кай. ― Собак даже меньше. Лучше сразу признай, что я тебе не по зубам и самый лучший профессионал.
― Что?
― Ничего. Мы остановились на том, что ты хочешь...
― Уже не уверен в этом, ― пробурчал Хань, но не удержался от улыбки, когда тёплая ладонь согрела его колено.
Он соскучился по трудным заданиям и конкурентам. По одному конкретному конкуренту из специального отряда Харимао. Пускай он и не знал его имени ― вообще ничего толком не знал, но собирался разгадать этот ребус в самые короткие сроки.
И да, новое задание в Сингапуре он намеревался выполнить с блеском. И плевать на насмешливые искорки в глазах Кая.
Экстра
― Маракуйя!
― Считать разучился?
― Ко-кос. Чёрт, пять... Дыня? Томат? Да я уже больше фруктов не знаю!
― Посмотри в справочнике.
― Уже. Справочник только что кончился. Совсем.
Все затосковали. В кабинет заскочил Чонин, на ходу застёгивавший комбинезон.
― Кто-нибудь видел мой браслет?
― В шкафчике глянь. Слушай, это же твой кроссворд?
― Он старый... ― отозвался от шкафчика Чонин. ― О, нашёл!
― Фрукт, вызывающий эротические ассоциации. Шесть букв! ― выпалил с дивана Чанёль и вскинул обгрызенный карандаш, призвав тем самым всех к тишине.
Чонин невозмутимо надел тёмный браслет на запястье, немного мечтательно улыбнулся и уверенно ответил:
― Самое простое обычно самое верное. Персик.
И в гробовой тишине он спокойно вышел за дверь, не обратив внимания на вытянувшиеся лица товарищей.
Бэкхён вопросил шёпотом:
― Подходит?
Все затаили дыхание.
Чанёль вместо ответа рухнул лицом в подушку.